С государством я всегда был очень вежлив, свою голову почтительно склоня. Государство не расстреливал, не вешал, а оно немножко вешало меня. Перед светлыми очами государства говорю, не ждущий правого суда: "Не достоин я подобного коварства, Ибо не был сам коварен никогда. Государство, я служить тебе старался, я хотел тебе полезен быть всерьез, но я чувствовал, что начисто стирался, ибо слушался тебя, как палки пес. Государство - ты всегда лакейство, барство, царство лести, доносительство, вражда. Чувство родины и чувство государства не сольются в человеке никогда". |