Тринадцать (поэма)
<<<  Предисловие 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  Эпилог  >>>

9
Я жалею обманутых стариков,
к сожаленью, не снявших привычных оков.
Стих корниловско-межировский не умрёт:
"Коммунисты, вперёд"
Коммунисты, вперёд!"
но несчастный Корнилов -
романтик безусой комсы -
под ребро был подвешен
на сталинские усы.
И когда вновь нас ловят в ячейки
от кровушки красных сетей
и хотят оправдать миллионы смертей,
то вздымаются
сказочкам всем вопреки
в мерзлоте замурованные большевики
и нам шепчут,
чтоб мы не вернулись в гулаговский ад:
"Коммунисты, назад...
Коммунисты, назад..."

Словно рана посреди бедлама,
яма.
Решил неглупо Философ:
"Домой,
и двери - на засов".
Как говорил Руссо Жан Жак:
"Горит пальто,
спасай пиджак".
Поганец сладко:
"Хорошо, - у!
Не пропустить бы это шоу!
Я подтяну-ка свою грыжу
да и залезу-ка на крышу!"

Афганец к ближнему киоску
рванул, чтобы напиться в доску:
"Афган? Опять? В моей стране?
Нет, это дело не по мне..."
Кто - с притопом и присвистом
к правоверным ельцинистам.
Кто - рванул к Руцкому, к Хасу,
кто - слинял к себе на хазу,
чтобы наблюдать по телику
родину через Америку.
Кричал:
"Куда вы все, куда?" -
Христос, сгорая от стыда.
Христос, глазам своим не веря,
стал выдирать штакетник в сквере,
и он поставил кое-как
предупредительный свой знак.
И он пошёл неотвратимо
на выстрелы и клубы дыма,
Россию мысленно крестя.
Война гражданская - воронка,
что втягивает и ребёнка,
и даже самого Христа.
Но дачник - не с берегов Багамских,
а с клязьминских, -
приткнув "жигуль",
пихнул штакетничек в багажник
и снова плюхнулся за руль.
А Яма Ямовна дымящаяся,
вся в предвкушении томящаяся,
под булькающий лопоточек
ждала сограждан в кипяточек.
Весь мир насилья мы разрыли
до основанья, а затем
насилье перешло в бессилье,
в мычанье наше: "МММ!"
Бессилье вылилось в насилье...
Кто был ничем, не станет всем.

Тринадцать (поэма)
<<<  Предисловие 1  2  3  4  5  6  7  8  9  10  11  12  13  14  Эпилог  >>>