Зиминская баллада
Шмон –проверочка карманов
на жаргоне уркаганов.

Что такое слово «шмон» -
помню с давнишних времен,
черемши не слаще.
Был я мал. Была война.
И зиминская шпана
шеманала у кина,
тех, кто младше, слабже.

Та шпана была юна,
ну а всё-таки пьяна,
с буркалами рачьими.
Под ухмылочки ножей
все карманы малышей
выворачивала.

Грустен опыт огольца:
если будешь рыпаться,
схватишь по шеям ты.
Было страсть подлецов
отбирать у огольцов
новый фильм про двух бойцов
с песней про шаланды.

Есть у банд один закон:
кто не в банде, тех в загон.
Что там: шито-крыто.
Бьют свинчаткой в зубы, в бок.
Каждый вместе с бандой – бог,
а отдельно – гнида.

Не забуду одного,
ряшку жирную его.
Ряшка не усатая,
но зато фиксатая.
Напуск брюк на сапоги,
означающий: беги!
и тельняшка – зверь тайги
- тигра полосатая.

До свиданья, Марк Бернес!
Вор за пазуху полез
и не унимался.
Из карманов грёб гроши,
будто обыском души
занимался.

Смазав мне навеселе
ручкой финки по скуле,
гоготал, посапывал.
Не избавлюсь от стыда,
ибо я не смог тогда
сдачи дать фиксатому.

Я в ладони рупь зажал.
Вор увидел и заржал.
Зажигалкой чиркнул.
И к руке поднёс огонь:
«Разжимай, сопляк, ладонь!
Слышишь, кошкин чирей?!»

Я разжал. Моя вина.
Из кина брёл без кина.
Козы у Заготзерна
жалостно кивали,
и шаланды за спиной
усмехались надо мной,
полные кефали.

Повторяю – я был мал,
но чего-то понимал,
плачась по шаландам.
Шкурой чую – кто бандит:
до сих пор во мне сидит
отвращенье к бандам.

Как меня ни приголубь,
помню отнятый мой рупь.
Если бьют, не плачу.
Сам ответно морды бью.
До сих пор я додаю
несданную сдачу.
* * * *

Текст данного стихотворения найден на просторах Интернет.