* * *
Всё, как прежде,
                  всё, как прежде, в этом городе -
магазины,
                  бани,
                        фабрики,
                                    химчистки,
ожиревшие напыщенные голуби,
самокатами гремящие мальчишки,
и московское особенное аканье,
и разносчицы жировок по квартирам,
и гуденье реактивное,
                                    и звяканье
проволочных ящиков с кефиром.
Рано утром,
                  в институт успеть рассчитывая,
я в трамвай влезаю с булкой
                                                непрожёванной.
Что-то новое я вижу
                                    и решительное
у студента за очками напряжёнными.
В том, как смотрит на меня маляр
                                                      натруженный,
в том, как лбом к стеклу
                                    прижалась ученица,
понимаю -
            что-то, видимо, нарушено,
что-то начато
                  и вскоре учинится.
Всё обычно -
                  и фасады,
                              и названия.
Ни событий чрезвычайных,
                                          ни свержений.
Но во всём подозреваю
                                    назревание
и возможность неожиданных движений.
1957