В поэзии сегодня как-то рыхло. Бубенчиков полно - набата нет. Трибунная поэзия притихла, а "тихая" криклива: "С нами Фет!" Без спросу превращая Фета в фетиш, бубенчики бренчат с прогнивших дуг: "Эстрада, ты за все еще ответишь. Ты горлопанством унижаешь дух". Дух, значит, шепот, робкое дыханье, и все? А где набат - народный глас? За смирными чистюлями-стихами не трусость ли скрывается подчас? Идет игра в свободу от эпохи, но, прячась от сегодня во вчера, помещичьи лирические вздохи скрывают суть холопского нутра. Мне дорог Фет, хоть есть поэты лучше, но, как на расплодившихся котят, с тоскою натыкаюсь я на кучи мурлыкающих сереньких фетят. Все это лжевозвышенное фетство, мурлыканье с расчетом на века - от крыс и от сраженья с ними бегство в тот уголок, где блюдце молока. Не рождена эстрадною франтихой поэзия, но нет в борьбе стыда. Поэзия, будь громкой или тихой - не будь тихоней лживой никогда! |
1971 |