Сильва
Пока воображение у вас не оскудело,
вы можете представить
                                          Фазиля Искандера
в кирзовках,
                  не при славе,
                                          а в роли каскадёра,
когда, теряя хлястик
                                    пальта, где денег нету,
он рвался, - но не к власти,
                                          а просто в оперетту?

И я с ним рвался тоже,
                                    сжимая контрмарку,
и пёрли мы не в ложи -
                              в раёк, что в кочегарку,
сквозь френчи, гимнастёрки,
                                          тельняшки, чернобурки,
еолпой чуть не растёрты,
                                          как тощие окурки.

Был жив ещё усатый,
                                    но не был он всесильным.
В тот год пятидесятый
                                    здесь властвовала Сильва.
Здесь, хохоча ядрёно,
                              с чрезмерно громким эхом,
под хохмача Ярона
                              страх забывали смехом.

Порхал Володя Шишкин -
                                    наш мотольковый Бони,
в Гулаге чуть не сгнивший
                                    в парашной страшной вони.
В стране сплошных дежурных,
                                          газет чинно-цензурных
для нас взлетали ноги
                                    в чулках чёрноажурных.

Было легко зажечь им
                              в нас, пылких, словно дети,
искристое :"Без женщин...
                              ...жить нельзя на свете..."

Учились мы свободе
                              у русского капкана,
в пивных простонародья
                              у кружки и стакана,
у "изабеллы" розовой,
                              которую в бочонке,
ты нёс, Фазиль до-прозовый,
                              одной своей девчонке.

И ты воскликнул: "Женька!" -
                                          однажды на рассвете:
"Действительно - без женщин -
                                          да! - жить нельзя на свете!"

Я так хочу сегодня,
                              чтоб вы вообразили,
что не было свободней
                              меня или Фазиля,
нас, неопьедесталенных,
                              на приставных скрипучих,
и, несмотря на Сталина,
                                    к девчатам приставучих,
и до блажённой дрожи,
                              хотя всего боялись,
счастливых, что мы всё же
                                    ещё не состоялись.
3 марта 2004