Родной сибирский говорок
В. Артемову
Родной сибирский говорок, как
теплый легонький парок у губ,
когда мороз под сорок. Как
омуль, вымерший почти, нет-
нет, он вдруг блеснет в пути
забытым всплеском в разговорах.
Его я знаю наизусть. Горчит он,
как соленый груздь. Как
голубика - с кислецой и нежной
дымчатой пыльцой.
Он как пропавшая с лотка
черемуховая мука, где, словно
карий глаз кругла, глядишь,-и
косточка цела.
Когда истаивает свет,
то на завалинке чалдоночка
с милком тверда, как плоскодоночка:
"Однако, спать пора - темнет..."
А парень дышит горячо.
"Да чо ты, паря!" - "Я ничо..." -
"Ты чо - немножечко тово?

Каво ты делашь?" - "Никаво".
"Ты чо мне, паря, платье мяшь?" -
"А чо - сама не нонимашь?"
И на сибирском говорке
сердечко екает в руке сквозь
теплый ситец, где цветы горят
глазами темноты.
И вновь с чалдоночкой-луной в
обнимку шепчется Вилюй, и
лиственничной) смолой тягуче
пахнет поцелуй, и вздох счастливо
виноват: "Задаст мне мать... Уже
светат".
Родной сибирский говорок,
меня ты, паря, уберег от всех
прилизанных речей из гладких
ровных кирпичей, где нет
наличников резных и голубятен
озорных, как над тобой, моя
изба, как над тобой, моя судьба.
Я был во всем огромном мире
послом не чьим-нибудь - Сибири,
хоть я совсем не дипломат.
И до конца - в ответ наветам -
сибирским буду я поэтом,
а тот, кто мне не верит в этом,
что ж - тот ничо не понимат!