Спецкурс по Пушкину в Квинсе
Этот мой крошечный класс -
сорок молоденьких глаз,
вытаращенных со дна,
где,
      словно Китеж,
                                    страна.
Все мы ее кляли
в тряпочку или в кляп,
но по когтям ее лап
затосковали вдали.
Произошел потоп.
Квас патриотов скис.
СССР не утоп,
а перебрался в Квинс.
Девушка,
                  вы отку...?
«Беженка...
                        Из Баку...»
Что ты загоревал,
худенький Ереван?
Парень Махачкала
мрачно остер,
                        как скала.
Плюнули в душу тебе,
девушка из Душанбе,
и лет семнадцати Винница
тоже не именинница.
Будто бы кашалот,
Америка вобрала
вас,
      Ленинград,
                        Кишинев,
Гомель,
                  Йошкар-Ола.
Здравствуй,
                  Тбилиси мой,
в девичьем тоненьком облике,
но по ночам домой
ты прилетаешь на облаке.
Разные по летам,
мы полу-здесь,
                        полу-там.
В нас глубоко засел
черного хлеба синдром
Рвались из СССР,
а оказались
                        в нем.
Были мы, кажется, общий народ,
а раскрошились теперь на сирот.
Мы-
      ностальгий каторжане -
советские китежане.
Рыбы,
            зрачки кругля,
тычутся в звезды Кремля.
Вот он -
            свободный рынок:
актинии на руинах
бывших республик страны,
где под водой все равны.
Как в эти души вклинюсь?
Вспомнив свой самокат,
в американский клинекс
сморкается Самарканд.
Кто же утешит нас,
реквиемный мой класс?

Но утешает в потоп
нас,
      эсэсэрных жителей,
всехный наш эфиоп,
крошечный,
                  обворожительный.
Пушкин вбегает в класс -
родина всех нас.
19 декабря 2001