Иван Клюшников
1811-1895
* * *
Не из послушников,
                              а из ослушников
был на Руси поэт пиющий -
                                          Клюшников,
На снисходительность рассчитывая Божью,
он клял небесный и земной режим:
"Насквозь грехом, насквозь пропитан ложью,
Грешил и плакал, плакал - и грешил".

Из Клюшникова загодя звучало
есенинское тайное начало.

Как генетическую русскую навозность,
мы обожаем нашу русскую насквозьность,
и, разфорсясь перед японкой,
англичанкой,
пьем правду мы, как водку, полной чаркой,
потом в отпаде роковом,
как драным сальным рукавом,
закусываем мы по-русски,
и лучше нет для сердца нашего закуски.

Я никакого не жую гашиша,
я не курю марихуану,
                                    анашу,
да и обычных сигарет не выношу,
но собственную кровь-гуляку слыша,
я ей шепчу:
                  "Ты, милая, потише...
Дай выждать мне - не то поедет крыша".
Но со щитов срываюсь, как афиша.
Концерты к черту.
                              Ты прости, Задорнов Миша.
Грешу и плачу,
                  плачу и грешу...
* * * *