Обращаясь к вечному магниту в час, когда в душе моей не зги, я всегда шепчу одну молитву: "Господи, прости и помоги!.." И господь прощает, помогает, разводя руками оттого, что людское племя помыкает милостями столькими его. Видно, бог на нас глядит со страхом. Как бы кто его ни называл — Иеговой, Буддой и Аллахом,— он один и богом быть устал. Будь он даже некая бестелость или портативный идолок, как от попрошаек бы хотелось спрятаться в укромный уголок. Только ему прятаться негоже, и, согбенный, будто в рабстве негр, хочет бог поверить в бога тоже, но для бога в мире бога нет. И когда мы с просьбишками липнем, забывая отдавать долги, некому шептать ему молитву: "Господи, прости и помоги!.." |
1967 |