Последняя ягода
Пора единственная,
                               самая любимая,
когда случается,
                     что тихо-тихо так
одна-единственная
                               ягода рябинная
ещё качается
                     в заснеженных ветвях.
Она чуть с подчернью,
                               она уже неяркая,
тёмно-бордовая,
                     с морщинистым бочком,
совсем непрочная,
                     а изморозь ноябрьская
её подёрнула
                     своим седым пушком.
Она не тешится.
                     Она над зимней слякотью,
такая маленькая,
                     знает обо всём:
что не удержится,
                     что тайна поздней сладости
умрёт под валенками
                               или колесом.
К ней не дотянешься.
                     Она одна, заветная,
в порывах стонущих
                               над сучьями торчит.
Нет, не обманешься,
                     но на губах заветренных
губах беспомощных
                               все ж чуточку горчит.
1971