Глаз твоих изумрудины зеленее травы - то сверкнут, то замрут они - ни живы, ни мёртвы. Твои ноги великие - ноги Дитрих Марлен, оказались уликами тайной дрожи колен. Красоту не запрятавшая, ты живёшь, всех дразня. Неужели взаправдашне ты влюбилась в меня? Мне любить тебя поздно. Кто я - поезд? Перрон? Ты уходишь, как поезд, или я - это он? И в Москве, и в Казани быть красивой такой - это как исязанье скользкоглазой толпой. Хочет всю тебя улица завалить на кровать, ну а то, что ты умница - ей на это наплевать! Чистых глаз изумрудины, так рискованны вы! Где Базаровы, Рудины? Лишь Раскольниковы. Что карга-ростовщица, испустившая дух! От красавиц "тащиться" слаще, чем от старух! Всюду твари дрожащие. Неужели они станут власть придержащими и над женщинами? Мне так больно за родину, но, как будто в светце, дышат две изумрудины у тебя на лице. |
25 декабря 2004 |