| 1 |
|---|
|
Как я ненавижу, когда, почесав себе темечко, звонят мне бесстыже и так предлагают: "Есть темочка!" Как сводник безносый, гнусавящий сладко: "Есть девочка!" ты, умник безмозглый, поэту журчащий: "Есть темочка!" |
| 2 |
|
Серебряный танкер, явился мне ночью, летя лебедино над Леной, и так мне неведимый кэптен в роландовый рог затрубил над вселенной: "Эй, на этажерке! Не дрейфьте - бортом не задену. Кто там Евтушенко? Ты слухай - я дам тебе тему!" И кэптен лавиной исторг свою исповедь в рупор, и рык его львиный могуче тем рупором хрупал. И тема сверхвестью наш карбас трясла-протрясала, и с брызгами вместе к лицу моему прирастала. Я вздрогнул антенно. Стремясь доказать: "Мы не в пешках!" скрипел свою тему, летя, как трирема, "Микешкин". Герои триремы, как будто бы сладко храпели, но горькие темы в носах заострившихся пели. Штурвалил наш лоцман. Подглазные синие тени безмолвием ложным кричали: "Мы темы... Мы темы..." Разбитое качкой, моё изнурённое тело аж косточкой каждой вопило: "Я тема... Я тема..." Вселенная выла, катаясь в падучей, свистела и в морду мне била, взывая: "Я тема... Я тема..." |
| 3 |
|
На Лене было так, на Лене. Валялись горы на колени. "Что опыт наш, когда мы немы? Мы немы, но подскажем темы". На Лене было так, на Лене. Берёзки-карлицы в моленье тянули скрюченные руки: "Ну чем не тема - наши муки?" На Лене было так, на Лене. Шли люди, люди в исступленье и в стол,- бутылки аж летели! - как финки, всаживали темы! Снабженец с ликом страстотерпца, кланя торговую систему, как будто бы: "Я дам те перцу!", мне угрожал: "Я дам те тему!" ...На Лене было так, на Лене, и я бежал, ища спасенья. Сдвигаясь, лязгали стаканы, как будто ляскали капканы. Я, выдирая с мясом душу, вновь удирал и знал, что трушу. Но темы плакали, трубили, в бока вонзались, как дробины, в печёнку били, как жаканы, захлёстывали, как арканы. И я тогда остановился. Пар надо мной устало вился. И, вызов свой швырнув, как бомбу, "Спаси меня!" - я крикнул богу, но с неба глухо догудело: "Я не спасение... Я - тема!" |
| 4 |
|
Бестемье! А ну повторите - не кажется вам, что звучит, как "безделье"? Бестемье? Ссылаться в тайге - на безлесье, в степи - на бесстенье?! Опасно? Конечно, есть темы, но их не положено трогать? Вы пальца не сунули в щель, а кричите про сорваный ноготь. Невежлив и жесток наш век, а помягче - и вы бы запели? Но ежели ты с бабой не можешь, виною не жёстокость постели. А мягонько для Пушкина было? Пуховенько для Пастернака? Вас матом бы! Не видите тем? Ах да, да - из-за "общего мрака". Учитесь тогда у любой шелудивой собаки,- ведь зренье становиться зорче во мраке. Быстрее втяните-ка воздух тревожным охотничьим носом! Бестемье, когда дуновенье каждое пахнет вопросом? Без лени торчком, как локаторы, уши - в тревожные шорохи века! Бестемье, когда под медвежьими лапами люди хрустят, словно ветки? Быть честной собакой охотничьей - ясно! - опасное дело, но челюсть угрюмого волка на глотке твоей - это тема! |
| 1967 |
Источники:
- 1971 - Я сибирской породы. Восточно-сибирское издательство.
